Р А С С К А З Ы

 

___________________________________________

 

 

Начало или введение

 

После посещения Саласпилского

мемориала в 1977 году

Очерк «Сосны, выросшие из прошлого»

Последовавшая переписка после

написания очерка.

Комментарий из 2006 года

 

На выставке Поленова

Два дворика

Поленов-маринист

Золотая осень

Московский Монмарт

Не состоявшаяся дискуссия.

 

На коньках

Посреди ночи

В институте

На стадионе в филях

На катке в Лужниках

 

 

По ту сторону жизни

Под куполом цирка

В Новогорской больнице

 

50-летие ЦНИИМАШ

Начало

Пленарное заседание

Банкет

 

Можайское шоссе

В Сафоново

Островок жилья

Памятники

З о я

Мост у Днепра

Цветы вдоль дороги

Сафоново

В цехе намотки

Калужское шоссе

Вдоль шоссе

Поля

На конференции

Ракета у памятника Циолковског

 

В электричке

Концерт в вагоне

Мать и сын

Реклама газет

Кто что читает

Чтение в электричке

Инерция привычки

Грабеж на Беговой

Рэкет в Филях

Дискуссия в вагоне

Желтая пресса.

На платформе

Собачка у кассы

Старуха и юноша

Коммерческие девицы

Трое

Мать и дочь

Попрошайка и продавец газет

Работать или подрабатывать

Оазис смеха

Советник Думы

Туристический концерт

Кто что покупает

 

Бытовые картинки начала реформы

Новогодний концерт 94 на ТВ

Белый попугай

Жующий Смоктуновский

Былые экскурсии

Столбовая литература

В минском поезде

Что есть культура

Обучение в автобусе

Девушка на остановке

У Белорусского вокзала

Вновь у Белорусского вокзала

Дорогомиловский рынок

В пушкинской школе

Рынок у проходной

У овощного магазина

Ганнибал и Пушкин

Культура и рынок

Сны Басилашвили

Истинные реформаторы

К чему они стремятся

Рыночное благоденствие

Национальное созвездие

Наказание сезонкой

В бассейне

Реалии Басилашвили

Емельян Пугачев на Российском радио

Не состоявшееся назидание

Ельцин в автобусе

 

 

 

 

 Начало.  Вместо введения

 

 

    Первый мой опыт «писательской»  работы относится к студенческим годам. Сочинений в школе мне не приходилось писать., поскольку, практически, поскольку в старших классах учиться не пришлось. Окончив восьмой класс в 1944 году, и поступив в Харьковский авиационный институт на подготовительные курсы, все предметы за старшие классы пришлось пройти ускоренным темпом  за один год. В 1045 году после окончания этих курсов был зачислен на первый курс института. Опыт и знания в области грамматики и литературы так же были ускоренными. Кроме того, перед войной и во время войны пришлось поменять четыре школы, из которых было две украинские и две русские.

   Первый обстоятельный «литературный» труд пришлось написать в институте при составлении технического описания спроектированного студентами, под моим предводительством, спортивно пилотажного самолета ХАИ-12. Копию этого описания мною была отправлена в музей ХАИ по их просьбе.

   Это описание было составлено в 1949 году, в год 70 – летия Сталина.  Как порядочным и «правоверным» комсомольцем  того времени, этот труд мною был посвящен, конечно, товарищу Сталину. Когда пришлось прочесть эти строки через 42 года, отправляя это описание в институт, то меня несколько покоробило, но исправлять ничего не стал. Пусть потомки будут знать, какими мы были тогда.

   Придя на работу в конструкторское бюро и работая конструктором, мне и в голову не приходило заниматься какой- либо канцелярско-писательской деятельностью. Вместе с тем и на этой работе со временем пришлось заняться писательской работой. В 1954 году на фирме начесали проектировать сверхзвуковую межконтинентальную ракету, подвергавшуюся в полете большому нагреву. Организовав впервые на фирме тепло прочностные испытания опытной панели ее крыла, пришлось написать отчет об этих испытаниях. Этот второй мой литературный труд, также попал в музей нашего предприятия.

   Затем пошла череда бесконечного написания различных отчетов, диссертаций, учебных курсов и разнообразных технических и публицистических статей. В закрытой печати опубликовано более сорока моих технических статей. Свой лекционный курс по организации и методике проектирования конструкций из композиционных материалов читался мною у нас на предприятии, в институте повышения квалификации руководящих работников Минобщемаша и даже специалистам института «композит». Мой курс по организации проектирования и разработки промышленных изделий читался в Ижевском политехническом институте.

     Кроме необходимости написания различных технических материалов, появилось желание как то откликнуться на общественно-политические события, разворачивавшиеся в стране с началом хрущевских инициатив. Первым моим литературным опытом было написание сценария фильма сразу же  после запуска нашего первого спутника в 1967 году. Назвал его «Путь к старту», где описал подготовку и запуск  первого человека в космос. Для написания сценария использовал имеющиеся к тому времени литературные сведения, имеющиеся в открытой печати, конечно, только американские..

     О наших работах, естественно, ничего не писали, и о них мне ничего не было известно. В сюжете сценария использовал свой личный опыт из практики работы ведущим конструктором в Жуковском на нашей первой летной машине 3М201, добавив своими техническими вымыслами по космической тематике. Они формулировались на основе моих знаний из литературы того времени в области космонавтики.. На Мосфильме заинтересовались этим сценарием и хотели по нему поставить фильм, выделив уже режиссера для его постановки. Увидев, что дело принимает серьезный оборот, сценарий передал, от греха подальше, в режимный отдел предприятия.. Там сразу же отправили сценарий в министерство. Оттуда заявили, что в сценарии ничего секретного не имеется, но вежливо посоветовали, что бы я не «высвечивался» на публике, работая в режимном предприятии. После такой «рекомендации» пришлось отказаться, сославшись на отсутствие у меня  возможности дорабатывать сценарий по требованиям кинематографических постановочных особенностей.

Вторым, на этот раз публицистическим опытом, явился очерк о соснах в Саласпилском Мемориале, узников военной         поры. Интересно, в каком он теперь, в реформенное время, находится этот Мемориал, когда Литва стала  «независимой», а Отечественную войну они теперь называют двойной оккупацией? С того очерка и начинается  данное изложение моих «лирических» отступлений, помещаемых в Интернете на моем сайте. Одновременно привожу и длительную переписку, последовавшую за написанием этого очерка. В то, советское время, и не помышляли даже и в Литве, как бы не откликнуться на поступавшие критические замечания в какой либо адрес. Не то, что в нынешнее время.  Теперь пиши, не пиши, кричи, не кричи – нет никому никакого дела до этого, как в глухом лесу.

 В 1972 году  «Литературная газета» опубликовала первую мою публицистическую статью, посвященную этике ученого,  и этой статьей открыла дискуссию на эту тему. Затем, уже в реформенное время мои публицистические статьи политической направленности начала публиковать газета «Правда».

Возобновились мои чисто «лирические» писания когда совсем стало невмоготу видеть, что начало твориться вокруг в это дикое реформенное время, когда разрушена такая великая страна и рушатся все устои цивилизованной жизни. Кажется за последнее тысячелетие это второе крушение великой державы после распада Византийской империи. И надо же было выпасть, нам жить в это всесокрушающее время! О нем будут писать в течение не одного столетия, а современники вряд ли напишут большие эпосы о нем. Их будут писать потом. Вот и эти писания будут малой толикой  для них.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

  После посещения Саласпилского мемориала

                          в 1977 году         

 

 

 

    Очерк   « Сосны. выросшие из прошлого»

 

    В февральский, промозглый день, каким славится Прибалтика в это время года, экскурсия на санаторном автобусе приближалась к Саласпилсу. Во время Отечественной войны  там находился концлагерь. Так же, как лагери в Маутхаузене, Майданеке, Освенциме,  этот лагерь являлся местом  массового уничтожения людей фашистами. Если в тех лагерях уничтожались   узники из многих стран, то в этом лагере уничтожали только советских людей.

  Погода была пасмурной. Она соответствовала тем мыслям и настроениям, которые навевал рассказ экскурсовода. Экскурсоводом была женщина уже в летах. Она  в зрелом возрасте пережила войну, и поэтому ее рассказ об ужасах Саласпилского застенка получился проникновенным и доходил до слушателей глубоко, без той традиционной окраски развлекательности, какими отличаются обычно другие экскурсии.

   Всю дорогу в автобусе царила внимательная тишина. На сосредоточенных лицах отражался весь тот ужас и гнев, которые не могли не возникнуть у людей от услышанного. Так, очень умело, мы были подготовлены к восприятию того, что нам предстояло увидеть.

    Концлагерь находился в лесу в нескольких километрах от Саласпилса. Мы заехали вначале в сам городок. На его окраине в годы войны находился лагерь военнопленных. В 1941 году глубокой осенью они строили Саласпилский концлагерь. Заключенные голыми руками, стоя по колено в холодной воде, вытаскивали бревна из Даугавы и распиливали их на доски.

   Изнемогая от непосильного труда, голода и холода, почти полностью раздетые,  они жили под открытым небом в вырытых ими ямах. В них заключенные по два-три человека пытались  за ночь как - то согреться теплом своих тел. К кострам подходить запрещалось. Вокруг лагеря вся кора на деревьях на высоту человеческого роста была объедена.

   Измученные и обессиленные люди здесь не умирали. Обессиленных доставляли к врачу. От него требовалось не медицинская помощь, а заключение о том, что человек действительно обессилел. Если этот представитель гуманнейшей профессии давал такое заключение, узника тут же расстреливали. Дорога к врачу была дорогой к смерти.. В лагере постоянно пылали костры из поленьев, переложенных слоями трупов людей. 

   Их было сорок семь тысяч и все они остались в этой земле. Спаслись единицы.

    На этом месите в их память воздвигнут монумент. В нем запечатлены советские люди, замученные нечеловеческим обращением фашистского зверья. Изнемогая под тяжестью непосильного груза, они несут напиленные ими доски. Рядом стоит грандиозная стела. Обелиск и стела выполнены из бетона, без какой либо декоративной отделки поверхности. Ранее слышал, что весь Саласпилский мемориал выполнен также из бетона и у меня стало как-то неприятно на душе. Неужели и он, будучи удостоен Ленинской премии, произведет такое же удручающее впечатление?

    После всего того, что мы услышали от экскурсовода, с удивлением смотрели на этот величественный монумент. Настолько небрежно он был выполнен. На его бетонной поверхности так и остались следы плохо выполненной опалубки. В ряде мест заливка бетона произведена неаккуратно и в этих местах остались не заделанные раковины. Искусством от такой работы и не пахло.. Обелиск высокий, а подойдя к нему, стоишь как будто у бетонного основания  какой нибудь водонапорной башни.

    Экскурсовод, услышав эти замечания и почувствовав определенную долю правды в них, как бы неловко и как бы извиняясь за этих нерадивых строителей, начала объяснять, что авторы тем самым хотели символизировать то, что наши люди погибали  под тяжестью досок.  Замысел, конечно, хороший, но его выполнение никак не способствовало раскрытию такого большого содержания. Экскурсовод утешила как могла и посоветовала подождать с окончательными выводами до осмотра Саласпилского мемориала.

   Когда мы походили к мемориалу, там уже стояло несколько автобусов. По дороге к мемориалу двигались люди, невзирая на погоду. Людские тропы к памяти жертв фашистского застенка не пустовали никогда. Люди шли поклониться праху павших.

   На подходе к мемориалу путников встречает громадная  наклонная стела длиной более ста метров и высотой метров двенадцать. Одним концом стела лежит на земле, а другим опирается на многогранник из черного полированного гранита. В нем расположился небольшой музей  В мемориал входишь, пройдя под стелой рядом с музеем.

   Стела, так же как и обелиск в лагере военнопленных выполнена из бетона. Но здесь уже бездушия и невнимания не было. Это было настоящее искусство, несмотря на то, что опалубка и здесь была выполнена из не струганных досок. Когда люди делали эту опалубку, они вложили в нее свою душе, и стела обрела жизнь. Она впечатляет даже, когда стоишь рядом с ней.

    Экскурсовод внимательно следила за тем впечатлением , которое начало проявляться у экскурсантов. Вместе с тем, она попросила зайти в музей, ничего не говоря о его внутренней форме и содержании.

     Вход в музей пролегал вдоль всей стелы по ступенькам внутри ее. В высшей ее точке, через бойницы в боковой стенке стелы, открывается вид на панораму мемориала. В его центре вдалеке высились знаменитые бетонные фигуры узников, вставшие прямо из земли.  Непосредственно перед входом в музей  на потолке внутри стелы вдруг перед нами, низко свисая,  предстает лампа во взрывобезопасном исполнении. Сразу же возникает впечатление, что лампа попала сюда из какого-то завода, а ты собираешься войти не в музей, а в машинное отделение котельной. И  от этого серый бетон вокруг как-то сразу посерел и стал вновь бетоном. Очарование его искусством пропало. Подумалось, ну какому буйному хозяйственнику или пожарнику пришло в голову вместо художественно оформленного светильника  в строгой форме, повесить эту промышленную лампу во взрывобезопасном исполнении.. Ведь теперь здесь нечему взрываться кроме людского гнева. А против него все равно ничего не устоит, даже выполненное во взрывобезопасном исполнении. Так эта лампа и весит, как памятник администраторскому головотяпству.

   Внутренний вид музея сразу же ошеломляет, как только в него попадаешь. Он предстает перед тобой как  сырой и промерзший барак из досок, в каких томились узники. Все это, включая доски, выполнено в бетоне. Сделано все так тщательно, с такой любовью, что трудно поверить в то, что это не настоящие доски. В бетоне проявились все сучочки, извилины и шероховатости  не строганной доски.. Трудно удержаться, что бы не потрогать рукой  четко видимый ворс распиленной доски.. И это делалось, опять таки, в той же самой опалубке из досок. Вот вам и наглядное проявление бездушия ремесленничества на монументе у лагеря военнопленных и большого мастерства, окрыленного высоким искусством здесь, на мемориале.

    Выйдя из музея, сразу же встречаешься с оригинальнейшей сосновой аллей. Деревья в ней посажены буквально рядом друг с другом. Зазор между ними измеряется буквально десятком, другим сантиметров. Мне показалось, что эти сосны были свидетелями человеческой трагедии, разыгравшейся на этой земле во время коричневой чумы фашизма. Но товарищи по группе возразили, утверждая, что эти сосны посажены после войны.

  Величественные фигуры бетонных людей  осмотреть, как следует, не удалось. Подходы к ним не были расчищены от снега, и их нельзя было рассмотреть с различных точек обзора. Но они достаточно описаны в литературе. Авторы мемориала не зря удостоены столь высокой награды., присуждаемой за выдающиеся творческие достижения.

   Одна расчищенная дорожка вела к бетонному блоку, установленному  на месте стоявших здесь детских бараков в концлагере. В них погибло более семи тысяч детей. Варвары, с которых еще не облезла шерсть доисторических людей, методично уничтожали детей. И у бетонного блока, с детским рисунком на нем,  постоянно лежат живые цвет и ….конфеты. Люди несут детям конфеты, которых им так и не довелось поесть при жизни.  Эти конфеты нужно было бы собрать и выставить в музее. Ведь показывают в музее «хлеб», который люди ели в фашистках застенках. А это были бы конфеты, которых не суждено было съесть тысячам и тысячам детей, замученных фашистскими извергами. Память людей вечна!

   Дорожка к детскому блоку проходила рядом с фигурой гордой и не сломленной девушки, стоящей на коленях. Она руками прикрывает свою наготу. Из под ее рук на вас устремлены ее глаза. От этих глаз нельзя оторваться. В них столько гнева и столько мужества.  Казалось, что она вот-вот бросится на своих поругателей и одним только своим взглядом превратит их в пепел, как превратили они ее и тысячи  таких же, как она прекрасных, благородных и мужественных  советских девушек военной поры.

  Бетонная фигура обнаженной девушки, стоящей на коленях в снегу, выполненная в строгих прямых линиях, казалась одухотворенной. Ничуть не казалось, что это тяжелый и невыразительный бетон. Девушка представляла собой образ классической непокоренной женской красоты. И если возле нее постоять,  и всмотреться, то, честное слово, образ Венеры Милосской  померкнет и отойдет на задний план. Настолько это величественная и гордая женская красота, увековеченная в бетоне.  Большое спасибо людям, создававшим это величественное изваяние!

   Уезжая из мемориала, было жалко, что нельзя было купить проспект или простую открытку с видом столь величественного мемориала. Они не продавались. Я долга затем их искал в Риге, но так и не нашел. Попался только один простенький проспект и то на английском языке Эти все же еще можно было приобрести. Их не разбирали. Очевидно, в Риге мало бывает людей, говорящих на английском языке и интересующихся Саласпилским мемориалом. А жаль! На этот мемориал, как и на многие другие на нашей земле, следовало бы особо «ретивых» деятелей с Запада привезти насильственным путем. Такие по своей воле сюда не едут. Пусть они посмотрят, что вынес от войны советский народ. И пусть они поймут: хотят ли русские войны! Сейчас это было бы крайне необходимо, что бы у них поостыли некоторые горячие головы.

   Советский народ готовится встретить шестидесятую годовщину своего первого в мире социалистического государства. За эти шестьдесят лет не одно поколение советских людей своим трудом  и всей своей жизнью показали, что социалистическому обществу чужда война, что это общество стойких борцов за лучшее будущее  всего человечества.  А на Западе всякие там джонсоны вновь, в который раз, поднимают очередную антисоветскую шумиху с истеричными воплями о советской военной угрозе. Эти люди, потеряв всякий стыд и совесть,  продали свою душу военным монополиям и продолжают толкать мир к новой опустошительной войне. Сколько цинизма и лицемерия у таких людей !

 

      Большинство людей на земле понимают, что надо остановиться, оглянуться и наконец что-то предпринять, иначе будет поздно А они все подхлестывают и подхлестывают новые раунды создания все более разрушительного вооружения. У нас в стране их давно бы уже осудили, а на Западе нет до сих пор закона о запрещении пропаганды войны. Вот такие джонсоны и ловят у себя дохлую рыбу в мутной воде. Но им все равно на этом долго не продолжаться.

     Тем временем экскурсия завершилась, и автобус тронулся в обратный путь в санаторий в Дзинтари. Экскурсовод обратилась к экскурсантам высказать  свои впечатления об увиденном, и о его художественной ценности. Вопрос явно обращался ко мне. Но мне не хотелось вступать в дискуссию. Что я мог сказать?  Обо всем, что меня обуревало, кратко не скажешь, а говорить просто так не хотелось.

  Но вот экскурсовод, как бы вскользь, заметила, что рядок сосен, которые мы видели, посадили сами узники. Теперь они выросли. От этих слов меня словно ударило в грудь. Оказывается сосны, о которых они спорили,  посажены руками тех, кто навеки ушел в эту землю !! И растут они в том самом мемориале, который создан в память о тех, кто их посадил! Ведь эти сосны выросли из прошлого, а о них говорят вскользь. А могли бы и не сказать вообще!

   Мы бережно сохраняем дуб, посаженный Петром. Космонавты, возвращаясь из полетов на Землю, сажают деревья и эти аллеи пользуются всенародной любовью. А, создавая мемориал в память о погибших узниках, мы забыли о целой аллее, посаженной этими узниками.

  Эта аллея достойна того, что бы самой стать мемориальной !

Как хотелось бы видеть эти сосны в художественном обрамлении с гранитным камнем у них, на котором бы были высечены слова о том, что эти сосны посажены руками тех,  кому не довелось их растить. Они сами легли в эту землю, оставив после себя живым эту аллею.

   И аллея всем своим видом напоминала тех, кто ее посадил. Мне не доводилось нигде ранее видеть подобных насаждений. В ней деревья стоят так густо и стройно, что так и кажется – это стоят шеренга измученных и обессиленных людей, тесно обнявшись и поддерживая друг друга, что бы не упасть перед лицом ненавистного врага.

   Прекрасный и величавый памятник узники оставили сами себе. Среди сажавших и безвременно ушедших, обязательно был талантливый художник. И как жаль, что такое значительное проведение садового искусства стоит одиноко безымянным и  молчаливым в таком прекрасном мемориале.

   Размышляя над всем этим, возникал вопрос, почему авторы монумента не обратили свой взор на эти сосны, художественно не дополнили их стройный ряд такими же шедеврами, какие они создали в мемориале. А зная это, нельзя пройти мимо них. А они прошли.

Почему !/ Здесь напрашивается, по-видимому, только один ответ.

   Весь мемориал выполнен в высоко художественной форме с богатой образной символикой без скатывания к натурализму. Это, собственно, и придает мемориалу не только историческое значение, но и  большое художественное звучание. Возможно поэтому, авторы считали , что если в таком мемориале выделить и подчеркнуть авторство насаждений и историческую подлинность стоящих в нем сосен, то художественное восприятие всего мемориала может снизиться.

  Если это так, то в этом кроется минимум два не верных суждения. Во-первых, художественное оформление сосен никак не снизит художественного восприятия всего мемориала, поскольку они стоят непосредственно у входа вдали от скульптурного ансамбля. В этом случае они наоборот подчеркнули бы подлинность происходивших событий на этой земле, как бы связав день сегодняшний с теми трагическими днями уже ушедшего от нас времени. И во-вторых, если мемориальное оформление и выделение сосен как то повлияло бы на восприятие всего комплекса мемориала, предавать забвению такую реликвию никому не дано, чем бы это не объяснялось. Пусть авторы считают в этом случае, что им не «повезло» в том, что сосны остались живы, и художественно их оформлять все же следовало. Все это может так, а может быть и не так. Ответить на это смогут только сами авторы.

   На этом собственно мой рассказ и заканчивается, но, как говорится, все к одному. В конце того же февраля «Правда» поместила небольшую заметку, о том, что бетонные фигуры, украшавшие многие шлюзы на канале «Москва-Волга»,  не выдержали испытание временем и уже через сорок лет начали разрушаться.  Сейчас они заменяются на новые. Не сохранило нам время и многие произведения монументального увековечивания революционных деятелей, принятое по инициативе Ленина в первые годы советской власти. И не потому, что они не имели художественной ценности, а потому, что  большинство из них так же было выполнено в бетоне.

  Проявив определенный интерес, выяснил, что Саласпилские фигуры так же не защищены от воздействия атмосферного воздействия. Нам нельзя допустить, что бы эти прекрасные произведения «бетонного» монументального искусства исчезли со временем. Необходимо разработать специальное полимерное покрытие и надежно их защитить на века. Долг перед памятью погибших призывает нас к этому»!

  

 

                                                       Кандидат технических наук

 

                                                               Е.С.Кулага

           13 марта 1077 года             

 

       Переписка, последовавшая после написания очерка. 

 

 

                        В РЕДАККЦИЮ ОТДЕЛА КУЛЬТУРЫ И ИСКУССТВА

                                                      «ЛИТЕРАТУРНОЙ  ГАЗЕТЫ»

 

 

 После посещения в феврале 1977 года Саласпилского мемориала у меня возникло желание поделиться своими впечатлениями. Главное состоит в том, что мне очень хотелось бы привлечь общественное внимание  к поднимаемым мною вопросам

   Если редакция не сочтет возможным, в той или иной мере, поднять эти вопросы на страницах «Л.Г», тогда у меня будет убедительная просьба воспринять мой рассказ как письмо в редакцию и дать ему официальный ход, направив его в соответствующие инстанции.

     Мне было бы очень интересно узнать мнение авторов монумента по затронутым вопросам, а также соображения Министерства культуры о возможности выделения средств на доработку мемориала и улучшения ухода за ним в зимнее время.

 

 

                   С глубоким уважением к вам и  надеждой

                               на ваше участие.

 

                                                          Е.С.Кулага

 

            20 июня 1977 г.                                   121396 Москва, ул. Говорова, д. 13, кв. 44

   

 

                              --------------------- о о о -------------------

 

 

При ответе ссылайтесь на наш № 23765

                 3 мая 1978 г.

 

                                                Уважаемый товарищ Кулага !

 

    Письмо Ваше получили. Внимательно ознакомились с присланным Вами очерком «Сосны, выросшие из прошлого», однако опубликовать его или выступать на страницах «Литературной газеты» не представляется возможным. Мы сочли целесообразным  обратиться в Министерство культуры Латвийской ССР с просьбой о результатах Ваших замечаний и предложений  известить Вас и редакцию.

                           Всего доброго.

 

                                           Редактор отдела писем «Л,Г,»

 

                                                                                           А.Троян

 

Р.S.   Стилистика и орфография сохранены  по тексту.

 

 

                                  ---------------- о о о ----------------

                         

 

                      МИНИСТЕРСТВО  КУЛЬТУРЫ ЛАТВИЙСКОЙ  ССР

 

                                     от 26.05.78 г. № 49-3     на 23765 от 03.05.78 г.

 

 

                                                                          Редактору отдела писем

                                                                          «Литературной  газеты»

                                                                                      т. Трояну А.

 

                                                     Копия:      гр. Кулага Е.С.

                                                                       Москва, ул. Говорова, 13-44

 

О Саласпилском мемориале

 

   Министерство Культуры Латвийской ССР  сообщает, что весь Саласпилский мемориальный ансамбль рассчитан на то, чтобы сохранить территорию по возможности в первоначальном суровом виде. Посаженные заключенными лагеря сосны уже в стадии проектирования мемориала включены в композиции, как ее элемент. Авторы считают, чт о их выразительность и трагизм заключается именно в нетронутом состоянии.

    Такими же доводами архитекторы руководствовались при сооружении памятника советским военнопленным в Саласпилсе. Как материал там использован высококачественный железобетон, который специально обработан досками, чтобы получить декоративно грубую поверхность. С помощью такой фактуры и резкими плоскостями памятника архитекторы достигли более глубокое восприятие зрителями тех ужасов, которыми здесь подвергались советские военнопленные

   По поводу возможного пагубного вли яния  окружающей атмосферы на фигуры мемориала поясним, сто они изготовлены из бетона высшего качества и в настоящее время не нуждаются в каких-либо мероприятиях защиты. Указанный Вами способ покрытия скульптур полимерным слоем придает фигурам нежелательный блеск и применяется только в случае крайней необходимости.

     По вопросу печатных изданий о Саласпилском мемориале сообщаем, что издательство «Лиесма» постоянно издает альбомы, брошюры, комплект открыток и проспектов. В настоящее время проспекты и открытки в Саласпилском мемориале в продаже имеются.

 

                                 Заместитель министра

 

                                                                           Г.К. Вернер

 

                                        --------------------  о о о  ------------------------

 

                                    РЕДАКТОРКУ ОТДЕЛА ПИСЕМ «Л,Г,»

                                                                    тов. Троян А.

 Копия:  ЗАМЕСТИТЕЛЮ МИНИСТРА  КУЛЬТУ ЛАТВИЙСКОЙ ССР

                                                                     Тов. Г.К.Вернеру

 

    По вопросу: в ответ на Ваш исх. 23765 от  3 мая 1078 г. о Саласпилском 

                          мемориале.

 

     Ознакомившись с полученным письмом Министерства культуры Латвийской            ССР  п о поводу критических замечаний, содержавшихся в моем очерке «Сосны, выросшие их прошлого», считаю, чт оно представляет собой формальную отписку  и не рассматривает поднятые вопросы по существу.

    Это письмо показывает, что его составители остались равнодушными к памяти  узников,  погибших в этом лагере и к памяти посаженных ими соснам в месте их казни, поскольку этим письмом отказано в официальном увековечивания авторства посаженных в мемориале сосен.

   В связи с этим, считаю необходимым и обращаюсь к Вам с просьбой поднять этот вопрос на страницах Вашей газеты, с тем, чтобы привлечь к нему общественное мнение  с целью е5го обсуждения и принятия действенных мер по нему.

      К настоящему письму прилагаю на двух листах анализ письма с моими ответами к нему.

 

                                       С уважением

                                                                   Е.С.Кулага

    5 июня 1978 г.

 

                            -------------- о о о  ------------------

 

 

                                            А Н А Л И З

 

Письма № 49-2 от 25.05.78 г. Министерства культуры Латвийской ССР в адрес «Литературной гащты» в ответ на замечания, содержащиеся в очерке «Сосны,   

                выросшие из прошлого» о Саласпилском мемориале.

 

 

    Вначале анализа курсивом приводится текст фрагмента из письма, затем дается ответ – возражение автора очерка.

 

«…весь Саласпилский мемориальный ансамбль рассчитан на то, чтобы сохранить территорию по возможности в суровом первоначальном виде.»

    Данное, очевидно, правильное решение авторов нисколько не нарушилось тем фактом, если бы сосны получили авторство насаждения. Мемориальное их оформление нисколько не нарушило бы ансамбль всего мемориала, так же как его не нарушило наличие рядом с ним здания музея.

 

 «…Посаженные заключенными лагеря сосны уже в стадии проектирования мемориала включены в композицию как ее элемент.»

   Сосны действительно вошли в композицию мемориала, но вошли как немой декоративный элемент. Но эти сосны сами являются мемориальными и они не должны стоять безымянными в том мемориале, который создан в честь тех героических людей, которые их насадили.

 

«…их выразительность и трагизм заключается в нетронутом состоянии.»

  Нетронутое состояние это не предание забвению авторов их насаждения. Трогать эти сосны не нужно. АК отметить кто их посадил, пус ть даже скорломной табличкой рядом с ними, необходимо.

 

«…Как материал….использован высококачественный железобетон, который специально обработан досками, чтобы получить декоративно грубую поверхность.»

    Никто не возражает против использования бетона в монументальной скульптуре. И в очерке об этом не говорится. Речь идет о качественном выполнении наружной фактурной поверхности. Пример такого исполнения преподан на самом мемориале. А на памятнике  у лагеря военнопленным на поверхности остались следы не только досок, но и  грубые не заделанные раковины, оставшиеся после небрежной укладки бетона, которые необходимо заделать. Об этом в письме ничего не говорится.

 

« По поводу возможного пагубного влияния окружающей атмосферы на фигуры мемориала поясняем, что они изготовлены из бетона высшего качества»

     Качество бетона обеспечивается многими факторами (качеством исходного сырья, способ приготовления, вид укладки, метод виброуплотнения) При выкладке такой сложной композиции,, как фигура человека,  обеспечить высокое качество бетона очень трудно, хотя бы потому, что в таких сложных объемах выполнить качественное уплотнение очень трудно.

 

   «…в настоящее время (фигуры) не нуждаются в каких-либо мероприятиях защиты.»

Сейчас не нуждаются. Но если они не будут защищены, то через 30-40 лет их не будет. Защита, как любое проектное покрытие, делается не для сегодняшнего  дня, а для будущего времени. Если такую защиту произвести, когда начнет разрушаться поверхностный слой бетона, эффективность такой защиты резко снизится.

 

«…Указанные Вами способ покрытия скульптур полимерным слоем придаст фигурам нежелательный блеск..»

    Имеется сейчас и можно разработать в будущем специальные покрытия, которые не давали бы блеска. ?Но даже наличие небольшого блеска не снизит восприятие фигуры.

 

О наличии промышленных светильников в стеле

   Поднятый в очерке вопрос о их замене не нашел отражения в письме. А светильники  очень не гармонируют иих необходимо заменить.

 

О содержании мемориала в зимнее время

     Этот вопрос также не нашел отражения в письме. А уход за ним в это время года оставляет желать лучшего.

 

                                      Автор очерка

                                                                            Е.С.Кулага

                                           6.07.78 г.

 

                                 ------------------ о о о    ------------------

 

              МИНИСТЕРСТВО  КУЛЬТУРЫ  ЛАТВИЙСКОЙ  СС

                                 исх. От 02.08.78   № 75-к

 

                                                                         Москва Г-360

                                                                       ул. Говорова 13-44

                             

                                                                     гр. Кулага Е.С.

                                          Копия:  Редактору отдела писем

                                                        «Литературной газеты»

                                                               Т. Троян А.

 

О Саласпилском мемориале

 

  Министерство культуры Латвийской ССР благодарит Вас за выдвинутые предложения и повторно сообщает, что авторы Саласпилского мемориального ансам бля  не могут согласить с Вашим предложением о мемориальном оформлении сосен. Министерство культуры Латвийской ССР поддерживает мнение авторов.

    Относительно долговечности бетона, из которого изготовлены фигуры ансамбля, поясняем, что специально выработанный состав бетона утвержден крупнейшими специалистами Академии Наук Латвийской СССР.

     Ответственным за содержанием ансамбля является управления благоустройства г. Риги, которому дано указание строго следить за порядком на территории ансамбля, сохранностью скуптур, устранить все недостатки и заменить неподходящие светильники.

 

                             Заместитель министра                           И.П.Путеклис.

 

 

 

                                    ------------------- о о о  -------------------

 

                               ЗАМЕСТИТЕЛЮ  МИНИСТРА  ЛАТВИЙСКОЙ   ССР

                               

                                                              тов. ПУТЕКСЛИСУ И.П.

 

                              Копия:   РЕДАКТОРУ ОТДЕЛА ПИСЕМ « Л.Г.»

 

                                                             Тов. ТРОЯН А.

 

По вопросу о Саласпилском мемориале.

 

    С благодарностью получил Ваше письмо ( исх.75-к от 02.08.78 г.) в котором положительно закрываются ряд вопросов, поднятых мною. Но по главному вопросу об авторстве насаждения сосен происходит какое-то взаимное недопонимание.

    Убедительно прошу не воспринимать за назойливость данное письмо, поскольку я вновь хочу вернуться к этому вопросу. Мне кажется, что наш общий долг перед памятью трагически погибших людей  и посадивших сосны состоит в том, чтобы этот вопрос был решен правильно.

     Мы бережно сохраняем дуб, посаженный Петром, превратили в хорошую традицию посадку деревьев космонавтами и и почетными гостями страны. Все эти деревья имеют авторство насаждения и бережно сохраняются. А вот узникам, посадившим сосны, и мученически погибшим на этом месте, мы отказываем в общественном признании их авторства на насаждения. Ведь это, по крайней мере, несправедливо.

   В письме сообщается, что авторы мемориала не согласились с предложением мемориального оформления сосен. Ну что же. Если они не согласились – это их право, поскольку данный вопрос относится к области художественной. Но официальное общественное признание авторства узников на насаждения, а именно это является главным вопросом, а не «монументальность оформления сосен», относится уже к области   э т и ч е с к о й.

     Мемориальное оформление сосен было предложено как один из возможных способов общественного признания авторства посадок. Если мы все согласимся в главном – необходимости общественного признания и увековечивания авторства насаждений ( а против этого трудно возразить) то формы признания можно найти и другие. Например, заказать небольшую гравюру с изображением узников, производящих посадку сосен и поместить ее в музее мемориала, сопроводив ее соответствующей подписью. В издаваемых проспектах о мемориале необходимо будет поместить фото аллеи и также сопроводить его соответствующим текстом. Можно конечно предложить и еще что-то.

   Поэтому я прошу понять меня правильно пронять и принять решение о главном –необходимости официального признания и уве4ковечивания авторства насаждения сосен. А как это сделать – пусть решат соответствующие административно-художественные инстанции с привлечением авторов мемориала, с тем, чтобы не нарушалась задуманная ими художественная цельность мемориала.

 

                  С уважением и надеждой положительное решение.

 

                                                            Е.С.КУЛАГА

                            8.11.78 г.

 

                                              ----------- о о о  --------------

 

 

               МИНИСТЕРСТВО КУЛЬТУРЫ  ЛАТВИЙСКОЙ   ССР

 

                                     исх. 75-к  от 11.12.78 г.

 

                                                                                        Москва, Г-360

                                                                                      Ул. Говорова, 13-44

                                                                                         гр. Кулага Е.С.

    

                                                                Копия:      Редактору отдела писем    

                                                                                  «Литературной газеты»

                                                                                         тов. Троян А.

 

О Саласпилском мемориальном ансамбле

 

 

    Министерство культуры Латвийской          ССР сообщает следующее: в неоднократно изданном альбоме «Саласпилс» ( на латышском и русском языках) отмечено, что сосны находящиеся на территории мемориального ансамбля, посажены узниками концлагеря. Министерство культуры считает целесообразным впредь следить, чтобы во всех печатных изданиях были помещены фотоснимки сосен и указано, кем они посажены.

                      

                                Заместитель министра                              Г.К.Вернер                                                   

 

 

 

 Комментарий  из  2006 года

 

   После прочтения данного очерка, спустя почти тридцать лет после его написания, естественно возникает ряд соображений по поводу происходивших тогда событий и  описанных в этом очерке..

   Приведенная переписка, имевшая место после написания и отправки очерка, свидетельствует о том, что в то, советское время, роль и значение прессы были принципиально отличными от того, что творится с нынешней прессой. Тогда пресса имела большое значение, и выполняла роль общественного контроля партии. Особенно это относилось к центральной прессе. Написать тогда в центральную газету значило поставить данный вопрос на общественный контроль и это давало уверенность, что он будет решен в ту или иную сторону, поскольку ни одно учреждение не могло себе позволить не ответить на запрос газеты.

   Сейчас пресса это место бульварных сплетен, криминальных историй и грязных публичных разборок между кланами и элитами. При этом в ход идут любые средства от клеветы до прямых убийств тех, кто писал или тех о ком писали в зависимости от того, кто, сколько и кому заплатил. Серьезных аналитических статей о различных сторонах общественной жизни редко где встретишь Таковы стали общественные нравы, которые принес нам новый режим.

  Вот и в данном описанном случае министерство культуры Латвии также не могло отмолчаться и со скрежетом в зубах вело переписку и в итоге в кое, чем пошло на уступки. Но даже и тогда латыши не пошли на признание имевшего место  не устраненного грубого брака при изготовлении памятника. Теперь видно, что это делалось умышленно, с тем, чтобы показать свое небрежение всем русским.

 Ныне в Прибалтийских республиках не то, что не ухаживают за подобными памятниками, а нередко оскверняют их. Теперь начали подготавливать общественное мнение вообще к их сносу, чтобы советским духом и не пахло у них. Интересно, какая  теперь судьба и состояние Саласпилского мемориала, неужели и он пойдет под снос, если уже не разрушился естественным путем?

   И еще одна особенность той переписки, которой тогда не было так заметно и на нее не обращалось внимание. Дело касается формы обращения в письмах. К административным лицам заместители министра обращались «тов.», а к автору очерка «гр.». Это показывает, что еще тогда сквозила неприязнь к простым русским людям, и уже тогда они были для них «гражданами», а не товарищами. Поэтому и не удивительно, что нынче, оставшиеся  у них русские, стали теперь для них вообще «негражданами» и подвергаются всевозможной дискриминации.  

   Очевидно, националистическое непринятие друг друга  у людей будет длиться веками, и непонятно на какой почве они  смогут рассеются и когда это произойдет. Ясно одно, что стихийное их выравнивание будет длиться веками. Опыт советского периода показал, что в этом вопросе должно быть государственное регулирование вплоть до законодательных методов. Правда, в нынешнее время и законы не помогают при полном беспределе, царящем в обществе под воздействием влияния денег и стремления к обогащению любым путем.

  Вместе с тем. прекрасный пример государственного участия в регулировании межнациональных отношений показали американцы, очевидно, учтя пример Советского Союза в этом вопросе. Всем  известно, какие бурные негритянские волнения потрясали Америку в ХХ веке, возникавшие на основе расовой дискриминации. Сейчас это ушло в прошлое в силу активного вмешательства государства, которое законодательным путем существенно их устранило. Но не только это было сделано. В общество постепенно была внедрена общественная национальная терпимость и, как пример этого, в американских фильмах, где героями, как правило, являются полицейские, всегда рядом с белым офицером находится его чернокожий партнер. И нередко чернокожий является старшим в этой паре. Эта национальная терпимость в их обществе целенаправленно насаждается государством. При этом, у них постоянно  звучат лицемерные заявления об отсутствии у них целенаправленного государственного влияния на формирование моральной атмосферы в обществе.

 

                    

 

               

 

 

 

                .

 

                   

 

   

   

  

 

 

 

 

                            На выставке Поленова

 

                        Два дворика

 

  В честь 150- летия со дня рождения Поленова Центральный дом художника на Крымском валу организовал персональную выставку, собрав его работы из всех музеев и частных собраний. Это была настолько впечатляющая выставка, что внуки Поленова в интервью заявили, что многое даже они не видели. А что же говорить о нас смертных !

  Для многих, и для меня в том числе, стало открытием то, что знаменитый «Московский дворик» имеет два авторских исполнения. Одно полотно небольшое, в вертикальном исполнении,  представляет дворик как бы издалека. Доминантами в нем являются вдалеке стоящие церкви. Второе полотно, общеизвестное, уже существенно больше по размеру и в горизонтальном расположении.. На нем дворик уже существенно расширен и заселен детьми совместно с рядом находящейся лошадью с повозкой. С первого взгляда, тот первый, маленький для меня был более привлекателен. Он был написан в 1887 году, а второе полотно было написана в 1988 году. Я поинтересовался у нескольких посетителей о том, какой дворик из них им больше нравится. И все указывали на первый. Я не стал обсуждать с ними, почему он им больше нравится, потому, что к полотну подошла большая группа посетителей с экскурсоводом.

   Мне первый дворик понравился больше в силу того, что в нем было больше света и воздуха, а свет был какой то радостный и умиротворенный. И, главное, там не было ничего отвлекающего от света, воздуха и просматривающихся вдали доминант. Во втором полотне свет был уже какой то потухший и навевал какую то грусть. Нагромождение многочисленных дворовых деталей заслонили собой доминанты, и они от этого потускнели. Это был настоящий двор, а не дворик, в то время как  в первом полотне была прекрасная  воздушная композиция.

 

            Поленов – маринист 

 

  Второе «открытие» состояло в том, что, оказывается, Поленов был прекрасным маринистом. Мы считали таковым одного Айвазовского. У Поленова немного морских пейзажей. Но то, как он написал большое полотно « На Тивериадском озере» 1988 году, не то, что удивляет, а просто ошеломляет свой силой свечения спокойной глади озера. Айвазовский был мастером изображения волнующегося моря, и материал в этом случае был богатый для изображения бурной стихии.

   Здесь же спокойная вода не предоставляла такого материала. Но водная гладь была показана с такой силой, что стоишь у этого пустынного берега озера и чистого неба над ним с таким ощущением,  как будто вода плещется у твоих ног. Силу этого воздействия подчеркивает удачно найденная форма ее экспозиции. Картина висит одна в центре  громадной темной стены и уже издали светится собственным светом с  такой силой, что создается впечатление, будто  она специально подсвечивается. Но я светильников не нашел. Вот какой бывает сила мастерства художника!

 

                           Золотая осень

 

    Экспозиция известной «Золотой осени» демонстрирует как раз пример неудачного показа картины. Она привезена из усадьбы Поленова и там она выставляется одна на стене в маленькой комнате на втором этаже. Смотря на нее там, создается впечатление, будто смотришь в открытое окно, где она, кстати, и была написана.

   На выставке ее поместили на одном стенде рядом со знаменитым «Заросшим прудом» и мало кому известным полотном «На лодке» из Киевского музея.  И оказалось, что висящие рядом три шедевра затмевают друг друга и как то глушат красоту один другого. Нельзя располагать  много шедевром рядом.

   Глядя на них сразу же начинаешь оценивать их в сравнении друг с другом.. Каждый из них прекрасен самостоятельной глубиной изображения и создает свое ощущение от увиденного, свой мир прекрасного. А когда они рядом, то все путается и в душе возникает какой то сумбур, как если бы тебя окунули в аромат многих цветов и ты задохнулся в многообразие прекрасных запахов. Не стоит преподносить сразу и много хорошего!

 

             Московский  Монмарт

 

  На выходе из Центрального дома художника, начиная от него и до Октябрьской площади вверх, развернулась в два ряда выставка – продажа различных произведений искусства. Из старого Арбата интеллектуальную барахолку убрали и она переместилась теперь сюда. Но если там был сонм спекулянтов и разного рода темного люда, то здесь открылась совсем иная картина.

    Во-первых, взору открылась бесконечная череда групповых композиций, в основном живописи, группирующиеся по общности интересов выставлявшихся авторов. Они тут же группами сидят рядом со своими произведениями и ведут мерные беседы между собой, не обращая внимания на прохожих. Кто играет в шахматы, кто вяжет, кто кушает. Но нигде не было видно  распитая «на троих» или пьяных.  Это действительно стало местом общения и время  провождения, в основном очевидно, самодеятельных художников.

   Во-вторых, эта самодеятельная галерея хоть немного оборудована для  более или менее удовлетворительной экспозиции картин. Из арматурных прутков сварены щиты и на них развешены картины.. Они и служат местом образования групповых экспозиций. Но много разложено прямо на земле. Жалко, что все это многообразие прекрасных вещей выставляться под открытиям небом. Увиденное заслуживает того, чтобы самодеятельным людям изобразительного и прикладного искусства были бы предоставлены более оборудованные места и условия для  показа своих работ, хотя бы оборудовав крышу или навес над головой

   Этот «Монмарт» показывает, что людям нужны не только овощные и продуктовые «блошиные рынки», но и цивилизованные, оборудованные места показа и продажи предметов искусства самодеятельных талантливых людей.

 

 

                     Что есть на «Монмартре»

 

   В отличие от старого Арбата, который был заполнен множеством оголенных женских тел на полотнах и рисунках, на Крымском валу их почти не было. Выставлено два или три полотна с неплохо выполненными женскими обнаженными телами. Но чем удивил «Вал», так это почти полным отсутствием вещей, выполненных в стиле абстракционизма. Было всего несколько таких групп  и это весьма удивляет.

   Зимой объявили,  что образована новая, современная группа «передвижников», которая выставляется на Кузнецком мосту. Выставка показала, что современные передвижники – это, в основном, абстракционисты различных направлений, в отличие от передвижников Х1Х века, которые были основоположниками классического реализма. Работы современных передвижников выполнены на высоком художественном уровне и являлись образцами настоящего искусства. Поэтому, было крайне удивительно не увидеть их на «Валу»

  Практически вся масса выставленных работ на «Валу»  представляла собой реалистическую живопись, выполненную различными приемами, методами и стилями. Все они были хороши и не являлись поделками. Но было видно, что среди них было мало работ, выполненных настоящими мастерами – профессионалами. Вот и получается, что профессиональная элита в живописи стоит на позициях абстракционизма, а в самодеятельном искусстве наступает ренессанс реализма.

    Из прикладного искусства новое проявилось в виде объемных резных картин по дереву. Некоторые просто высо талантливые. Кроме них один парень выставил много фигурные композиции, вырезанные также из дерева. Это, пожалуй, новое направление в игрушечном народном промысле.

    На «Валу» мало ходило посетителей, но и те, кто ходил, в основном, смотрели и ничего не покупали. Игрушечных дел мастер сказал, что они, вместе с тем, не голодают. И это уже хорошо, в это тяжелое и смутное время.

 

                  Не  состоявшаяся  дискуссия

 

   Устав бродить по залам, присел на скамеечку отдохнуть. Рядом оказалась группа молодежи.  Странно было видеть столько молодежи на выставке ярчайшего представителя  реализма в живописи. Мне  захотелось узнать мнение молодежи и их отношение к реализму и абстракционизме в живописи.

    Мои попытки завязать разговор на эту тему не давали результата. Они отвечали односложно, хотя и не уклонялись от общего разговора. Тогда я сформулировал вопрос в более общем виде.

    Для чего предназначена живопись – для отражения окружающего мира, или для выражения внутреннего состояния души художника ?  Но и от обсуждения этого вопроса они уклонились. Некоторые девушки скромно похихикивали, отворачиваясь в сторону.Тогда я попробовал кратко сам ответить на этот вопрос.

  Живопись служит и для того  и для другого. Если для первого в наибольшей мере подходит реализм, то для другого абстракционизм. Но часто в реализме художник может выразить и свое внутреннее эмоциональное состояние, отображая видимое через сое ощущение и свою манеру письма. Также как и абстракционист выстраивает свою игру света, цвета и форм на основе виденного  в реальном мире. Но и на этом вопросе дискуссии не получилось. Или попалась такая молодежь или я поставил непосильные для них вопросы. Очевидно и то и другое.

А ведь пришли смотреть реалиста !

 

 

                         На коньках

 

                         Посреди  ночи

 

     В предвоенные детские годы, живя с родителями  в Мариуполе, я был увлечен морем. Но пламенным моим детским желанием было стать обладателем настоящих металлических коньков. Мечталось пролететь стрелой на таких великолепных коньках. В Мариуполе зимы были, как правило, не продолжительными и мягкими. Тогда еще телевидения не было, и фигурное катание по нему не показывали. Сейчас, спустя более пятидесяти лет, не могу вспенить, откуда у меня появилась такая любовь к конькам.

   Не имея возможности заполучить настоящие коньки, которые я видел у немногих мальчишек, я сооружал их себе из деревянных брусков, прибивая к ним снизу проволоку в качестве полозков. Привязав их веревками к валенкам с калошами, с трудом удавалось проехать несколько метров. Ботинки зимой мать не разрешала носить.

   И вот однажды моя мечта сбылась. Ко дню моего рождения отец все- таки подарил мне настоящие коньки. Отец был компанейским человеком и у нас в доме часто собирались на вечеринки его друзья. Как раз в тот день у нас поздно собралась компания отца. Посреди ночи меня разбудил отец и торжественно вручил настоящие коньки «Снегурочки», которые ключом привинчиваются к ботинкам.

   Увидев такое счастье в своих руках, с меня сразу же слетел всякий сон, и я решил тут же их опробовать. Это было неожиданно для собравшихся, но услышав от меня о такой идее, она тут же, со всеобщим воодушевлением, была поддержана. Сразу же в каблуках были пробиты дырочки, привинчены пластины для фиксации задней части коньков, и коньки были установлены на ботинках.

   С замиранием сердца я вышел на большую замерзшую лужу во дворе. Ноги меня не держали. Голеностопного сустава как будто не было вообще. Я не мог стоять, а тем более идти на коньках Передвигаться пришлось на вывернутых ступнях. Так пробежав несколько метров быстро, собрав всем силы, встал на лезвия коньков и, боясь пошевелиться, прокатился несколько метров уже стоя твердо на коньках. Это было неописуемое счастье. Вся компания отца, сопровождавшая меня, стала дружно учить меня стоять на коньках. И трудно было уже определить, кому из нас это катание доставляло большее удовольствие.

 С тех пор я начал бегать на коньках..

 

                             В  институте

 

    Вскоре начавшаяся война надолго отодвинула коньки, которые пропали к тому же со всем семейным скарбом, брошенным нами вместе с двух комнатной квартирой при эвакуации в Сибирь. Посреди войны я впервые увидел в  Омске русский хоккей, и страсть по конькам вновь запылала во мне. В центре Омска я пристроился к какому то клубу и вновь встал на коньки, но на этот раз уже на «дутыши». У меня появилась своя собственная хоккейная клюшка. Занятие коньками наполняло хоть, какой то радостью тяжелую жизнь в то трудное военное время.

   Однако это «конькобежное счастье»  продолжалось не долго. Отца  возвращали в освобождающийся Донбасс принимать железные дороги от военных железнодорожников. Они восстанавливали только одну колею для продвижения своих составов, а сами шли вперед. Я долго упрашивал отца оставить меня в Омске, где я был уже принят в Днепропетровский авиационный техникум, эвакуированный в Омск.. Но просьбы не возымели никакого воздействия.

   Перед самой войной  увлечение морем у меня отодвинулось на задний план, после того, как я увидел в какой то праздник прыжки с парашютом в море. С того времени авиация, а затем космонавтика стали делом всей моей жизни. Тогда, приехав в Донбасс, со многими приключениями, изобиловавшими в военное время, я все же не стал жить с родителями, а подался в Харьков. Там  мне удалось поступить на подготовительные курсы Харьковского авиационного института и в год окончания войны стать его студентом.

   Когда после войны жизнь как- то наладилась, я вновь встал на коньки. К тому времени на стадионе «Динамо»  стали выдавать коньки напрокат. Посещение катка стало нашим любимым занятием с друзьями до самого окончания института. Много радостных минут тогда было проведено нами на катке.

    Заканчивая институт, мы делали выпускные дипломные проекты, и в память о тех днях мы решили  провести прощальное посещение катка. Собралась большая компания с девушками. Завершив катание,  мы, как и предусматривалось пошли обмыть это мероприятие в ресторан на стадионе.

   Тогда, в начале 50-х годов в моду входил танец «летка-енка».  Танцующие встают в шеренгу друг за другом и начинают одновременно поднимать то одну, то другую ногу, подпрыгивая и передвигаться по залу. Такое одновременное подпрыгивание создает приличное резонансное воздействие на пол и все сооружение. Ресторан был дряхленький  деревянной постройки, и мы его в своем танце раскачали так, что пол под нами рухнул. Благо обошлось без травм, но администрация еще долго пыталась безуспешно привлечь нас к ответственности. Так на коньках, на проваленном полу ресторана мы и закончили институт, каждый, прошагав по жизни свой путь. У всех он был разный.

 

                            На стадионе в Филях

   

    После окончания института меня направили в Москву во вновь созданное конструкторское бюро В.М.Мясищева на Филях. К тому времени, заканчивая института   я женился и нас поселили в городе Жуковском. Через пару лет нам предоставили комнату в коммунальной квартире в доме  по Большой Филевской улице напротив парка дворца Горбунова. Рядом находился заводской стадион. В первую же зиму я увидел, что стадион заливается и открывается для катания на коньках. Сразу же мы с женой приобрели коньки с ботинками, лыжные костюмы и надолго стали завсегдатаем этого катка.

   Особенно запомнилось его первое посещение. Стадион был уютным с теплыми помещениями для переодевания, отдыха и обогрева с хорошим буфетом, в котором можно было выпить не только чашечку чая или кофе, но и фужер теплого глинтвейна. Каток украшался разнообразными гирляндами из разноцветных лампочек.. В сопровождении звучащей из репродукторов музыки, падающий снег большими пушистыми  хлопьями, в свете разноцветных гирлянд, создавал феерическое впечатление при размеренном скольжении по льду в паре с партнершей.

   Первое катание после длительного перерыва оставило яркое впечатление, тем более, что мы с женой так устали, что я, придя домой, свалился прямо у двери, не будучи в силах даже коньки. Мы были в радостном, даже в восторженном состоянии.  Сидя на полу у двери я даже начал сочинять стихи, посвященные этому прекрасному катанию. Я никогда ни до этого, ни после этого не писал стихов, но тогда это произошло со мной, и я их записал. Жалко только, что время не сохранило эту запись.

 

 

                        На  катке в  Лужниках

 

    Работа и житейские заботы,  после переезда с Филей на Пионерскую, на многие десятилетия вычеркнули коньки из моей жизни. Купленные когда - то коньки  нашли покой и пылились в гараже. Уже  в дни безумных реформ я с внучками пошел на елку в Лужники. Раньше, когда была жива жена, то она ходила с внучками на все мелки. Теперь пришлось идти мне.

   В спорткомплексе родителей на елку не пустили,  и мне в течение 2,5 часов пришлось ходить по Лужникам. Стояла мягкая погода, и бродить было приятно. Стадион был пуст и казался вымершим. Даже музыка не звучала, и не говорило радио. Было как-то даже неприятно, бродишь  как в диком лесу. Наконец случайно набрел на каток с прекрасно оборудованными раздевалками. Но в разгар дня каток был почти пуст.

     У меня возникло давно забытое желание встать на коньки и, зайдя в раздевалку, попросил коньки напрокат. Седовласая привратница не посоветовала мне вставать нам коньки, сообщив, что накануне тут были такие же пенсионеры, так одного увезли с сотрясением мозга, а другого с переломанной ногой.. К тому лед мягкий, а коньки плохо наточены. Выйдя на лед, я увидел, что как раз для наточенных коньков и нужен такой рыхлый лед. Я взял коньки, одел и хотел идти на лед, но привратница не пустила, заставив меня походить по ковровой дорожке. Увидав, что я прилично стою на коньках, она выпустила меня на лед. У меня самого возникло сомнение, смогу ли я после такого длительного перерыва устоять на коньках

  С волнением выходил на лед. Первые шаги делал, ничего не видя вокруг себя. Я был полностью сосредоточен на самоконтроле и фиксировал в сознании каждое движ6ение ног, рук корпуса. В начале даже чуть было не потерял равновесие, но вытянув ногу назад, затормозив об лед, восстановил равновесие.

    Вскоре я полетел, будто на крыльях. Движения были легки, гармоничны и размеренны. Я бежал спокойным размеренным шагом, переваливаясь с одной ноги на другую и только часы на руке мелькали перед моими глазами.. Так я прошел круг. Редкие катающиеся останавливались и с удивлением смотрели на этого престарелого человека, лихо катающегося в простом гражданском костюме.

   После нескольких кругов почувствовал, что голеностопный сустав перестает держать, и от греха подальше, ушел с катка. Узнав о моем суставе, привратница уважительно заявила, что это нормально и порекомендовала снять коньки, поднять ноги и через некоторое время опять выйти нам лед. Завершив второй тур катания, и сдавая коньки, привратница ничего с меня не взяла, заявив, что с ветеранов они ничего не берут и пригласила еще приходит, поскольку у меня не плохо получается. Уходя, так и не понял – какого она ветерана имела в виду- коньков или труда. Или того и другого. После этого катания, к сожалению, так и не удалось больше встать на коньки.

 

 

                        По ту сторону жизни

 

 

                         Под куполом цирка

 

   Мы знаем историю Юрия Власова, восстановившего себя из состояния калеки и вернувшегося к активной жизни. Судьба Маресьева стала хрестоматийной. Но, то, что пришлось случайно услышать по телевизору и увидеть героиню высочайшего мужества и воли – просто потрясло.

    Воздушная гимнастка Мамедова, или  Махмедова, русская по национальности, необычайной красоты женщина,  работала с мужем под куполом цирка в Ярославле. Работая под куполом, она одновременно еще и пела прекрасным меццо-сопрано. Цирк был не достроен, и манеж еще не был дооборудован всем необходимым, и никакой страховки не было.  Но им было неудобно отказаться от выступления. В середине выступления она срывается и падает.

    О том мгновении падения и о длительных муках, которые ей пришлось потом вынести, она рассказывала  перед камерой так просто, искренне, без всякой рисовки и жеманства.  Ее чарующая и еще сохранившаяся красота просто покоряла до глубины души.

    Падая, она искала глазами за что ухватиться и ничего не найдя, перед ударом поняла, что погибает и потеряла сознание. Перед ударом она, очевидно, инстинктивно сгруппировалась так, что позвоночник остался цел, но все кости были изломаны  на мелкие кусочки, особенно ребра.   Тут же оказались рядом врачи и скорая помощь. И вот  кто –то стал ее поднимать, взяв под мышки, и все, что было поломано и порвано внутри тела, растянулось, сдвинулось и от нестерпимой боли она пришла в себя и изо рта и из носа хлынула кровь.

   В больнице у нее наступила клиническая смерть. Ее она  запомнила на всю жизнь. Когда остановилось сердце, в мозгу наступила необычайная светлость и ясность и она превратилась в пень, покрытый мхом ярчайшей зелени. Такого удивительно зеленого цвета она не видела ни до , ни после этого. Кто-то бензопилой хотел спилить ее – пень, но она закричала противясь этому и всячески не давалась, чтобы ее спилили. И ее не спилили. Потом все померкло, и она вернулась к жизни. Врачи восстановили деятельность сердца.

   Это второй услышанный мною рассказ о видениях, наступающих при клинической смерти,  с остановившимся сердцем, и в обоих случаях пострадавшие не хотели умирать, сопротивлялись смерти и они выживали. Вот, что значит сила воли! Именно она позволила этой мужественной женщине перенести потом десятки сложнейших операций, в которых ей собрали кости по кусочкам. Преодолеть черствость и бездушие циркового начальства и вернуться на арену, но уже с иллюзионным номером. Страсть и желание вернуться на работу в цирк помогли ей выжить, восстановиться, научиться вновь ходить, хотя и с палочкой. Но сила воли позволяет ей ходить по арене не хромая.

   Это подвиг, соизмеримый с подвигами Власова, Маресьева и немало подобными подвигами мужчин!  Это был большой жизнеутверждающий подвиг прекрасной и милой мужественной и сильной, такой хрупкой и нежной на вид женщины.

 

 

                       В  Новогорской больнице

 

    В нашем конструкторском бюро работает со дня его основания Опарин Игорь Дмитриевич. Он является племянником известного академика Опарина и стал «мастером спорта по туризму», восприняв от своего дяди страсть по путешествиям. Но не о них пойдет дальше речь.

   На предприятии ходили легенды, что Опарин побывал на том свете, посмотрел, что там творится  и вернулся оттуда назад. Только недавно в дружеской беседе он поведал, что же на самом деле с ним произошло.

   Он лежал в Новогорской больнице со стенокардией и собирался выписываться. Как-то он увидел под окном людей, косивших косой газон. О попросил у них покосить самому. После нескольких взмахов косой он почувствовал как что-то тяжелое начало подкатываться к сердцу. Он успел сказать стоявшим рядом косарям, что ему будет сейчас плохо и они пусть разобьет стекло в окне и срочно позовут врачей.. После   этой   фразы он   потерял    сознание    и    прибежавшие        врачи

констатировали смерть. Сердце не билось, пульс отсутсвовал. Наступила клиническая смерть.

    Как только Игорь потерял сознание при остановившемся сердце, как констатировали врачи, ему начало появляться видение, как это бывает во сне. Он находится в темном сарае и сквозь большие щели между досками видит снаружи яркое солнце и цветущую природу. Немецкие солдаты  руками пытались его распять, и прижать к стене, а он отчаянно сопротивлялся и кричал все время: «Нет, нет, нет», но они его одолевали. Тогда он ударил их ногой, оттолкнул и пришел в сознание.

   Первым ощущением, дошедшим до его сознания, была чья то речь. Испугано и радостно кричало медсестра: «Появился пульс, пульс появился ! »  После этого, как из тумана, начали появляться окружившие его врачи. Они начали переносить Игоря с земли на рядом стоящую скамейку и обсуждали о возможности перемещения его на каталке. Игорь подсказал, как будет удобнее его перенести и затем везти. После этого врачи рассказали и затем документально зафиксировали следующее.

   Врачи семь минут безуспешно пытались массажем рук оживит сердце. Увидев безнадежность своих усилий, один из  врачей с досады ногой сильно ударил ему в грудь в область сердца. В это время, после удара ногой, у больного дернулась нога и медсестра, все время державшая руку на пульсе, сообщила, что появился пульс. Удар был такой силы, что была сломана грудная клетка, и Игорь после этого еще долго залечивал эту травму, но уже опять на этом свет, как он не без умора утверждал. После длительного обследования больного врачи установили, что сердце остановилось от подошедшего тромба, который был удален силой удара ноги в область сердца.

   Вот и в этом случае, человек с остановившимся сердцем, видел яркое сияние,  также как и в описанном ранее случае с женщиной и, также как и она, Игорь  отчаянно сопротивлялся смерти. Очевидно и нам на этом свете с работающим сердцем, нужно себя вести, так же, как и они вели себя, оказавшись по ту строну жизни.

 

 

 

                           Не  отворачиваясь

 

                        Хвост женской прически

 

  Воскресная электричка утром заполняется по принципу насыпного конуса из песка – в середине вагона пусто, а в тамбуре не протолкнуться.  Закон насыпного конуса, действует не только в неживой природе, но в живой, в том числе и среди мыслящей. Но те, кто оказался у основания этого конуса, мыслить, как правило, уже перестают.

   Находясь однажды в одном из оснований этого конуса в тамбуре, мне пришлось испытать муки ада. Передо мной оказалась рослая юная девица. Ее голову украшала красивая копна волос, собранная на затылке в пышный хвост. Он пришелся как раз против моего лица. Рядом с девушкой по обе стороны стояли ее знакомые ребята. Они втроем вели веселую и оживленную беседу, и девушка поочередно поворачивала голову от одного к другому. Громадный хвост ее прически каждый раз при этом проходился по моему лицу. Вначале пытался молча уклоняться. Затем был вынужден попросить девушку поменьше вертеть головой. Она, извинившись,  на некоторое время прекращала верчение своего хвоста. Но по мере оживления беседы девушка забывала о своем обещании и все начиналось сначала.

   Толпа была настолько спрессована, что я не мог даже перевернуться и стать спиной к этому злосчастному хвосту. Вряд ли кто сможет себе представить радость моего облегчения, когда мне удалось все таки встать спиной к девушке при очередной остановке, когда толпа оживает при выходе. Эта поездка напомнила мне еще один случай, когда мне, будучи зажатым толпой, так же не удавалось отвернуться, но уже  с более неприятными последствиями.

 

                                Под  нарами

 

  В предпоследний военный год мне удалось поступить на подготовительные курсы в Харьковский авиационный институт. На летние каникулы я ездил к родителям в Волноваху, находящуюся в Донецкой области в шестидесяти километрах от Мариуполя. В те годы, как правило, пассажирские поезда местного значения состояли из теплушек, оборудованных нарами в два яруса. В них набивалось народа, как сельдей в бочке. Мне нравилось забиваться под нижние нары в дальний угол, и там меня мало кто беспокоил. Однажды я был за эту привычку безжалостно  и жестоко наказан.

   В те годы люди вынуждены были приторговать, но тогда этот вид деятельности назывался просто спекуляцией. Теперь это бизнес. Размах и объем той торговли был нищенским по сравнению с нынешними временами. Больно смотреть на бедных челноков, таскающих громаднейшие тюки на себе с различной поклажей и, как правило, из за рубежа, в основном, из Турции и бывших европейских стран социализма. В то время, о котором идет речь, торговцы рыбой из Мариуполя очень эффективно использовали этот теплушечный поезд, идущий в Харьков. Камса,  в приморье она называется тюлька, возилась ими в специально приспособленном металлических ящиках. Они были достаточно хорошо загерметизированы, так чтобы из него не вытекал рассол. 

   В одну из поездок я, по своему обыкновению, забился так же под нары первого этажа. На мою беду на нарах надо мной расположился, очевидно, мало опытный новичок с тюлькой, который вез ее без железного ящика. Когда в вагон набились  люди и меня плотно утрамбовали под нарами, у этого незадачливого торговца начала течь тюлька и капли из рассола падали прямо мне за шиворот. Изменить положение тела я уже не мог. Там можно было только лежать, и невозможно было даже перевернуться. Рассол капал мне за шиворот очень долго и его зловонный запах пропитал всю мою одежду и белье за несколько часов, что мы добирались до Харькова.

   Приехав, я вылез из под нар еле живой. Потом в течение нескольких лет меня преследовал запах тюльки, и я ее долго видеть не мог, а не то, чтобы кушать. Теперь ее кушаю с удовольствием, если удается купить настоящую тюльку.

 

                           Под  соплом двигателя  ракеты

 

    В конце 60-х годов на боевое дежурство начали поступать наши ракеты УР-100. Всего их было поставлено порядка 1000 штук. Но вскоре на некоторых ракетах, на топливных трактах начали появляться течи жидкого ракетного топлива. За первые три года эксплуатации потекло всего  12 ракет и потом они больше не текли. Потекшие ракеты заменяли на новые.  Для осмотра потекших ракет, с целью принятия решения на месте, мне по роду своей деятельности, приходилось выезжать в воинские части и осматривать каждую ракету.

   Осмотр каждой ракеты проходил не без приключений и различных сопутствовавших им историй. Вспоминается один из тех случаев, созвучный с ранее описанным случаем с тюлькой.

  Ракетное топливо состоит из горючего и окислителя, который представляет собой очень агрессивную и  токсичную жидкость . Этот окислитель, в основном, и тек через дефекты в конструкции баков и топливного тракта ракеты. Вытекшие продукты загазовывали полости ракеты и для ее осмотра нужно было проникать в ее отсеки в противогазе. Эти правила мы сами писали и самому же приходилось нарушать при осмотре ракет, поскольку в противогазе трудно было обнаружить место течи на ракете.

   Осматривал ракеты всегда сам, удалив всех на определенное расстояние от ракеты, поскольку все могло случиться. На этот раз я пробрался по ракете вниз, открыл люк в двигательный отсек, ибо предполагал, что течь именно там и забрался в него между соплами двигателей. Лежа на боку, пробрался по газоотводной решетке между соплами к дальнему двигателю. Возросший запах окислителя заставил меня остановиться в своем продвижении. Подняв взгляд, увидел перед своим лицом медленно капающие из трубопровода капли окислителя. Еще одно мое движение вперед и дело закончилось бы не запахом тюльки, а возможно и более трагическими последствиями. Но никто об этом не знал, а течь я таким образом быстро нашел, но устранить ее на ракете было невозможно

   Осматривая текущие ракеты, я никогда никого не брал с собой на борт ракеты, поскольку всегда приходилось нарушать технику безопасности, без чего обойтись в таких экстремальных ситуациях никак нельзя было. Свидетели, как говорится, в таких случаях излишние.

 

 

                        50-летие  ЦНИИМАШ

 

                                      Н а ч а л о

 

    ЦНИИМАШ это центральный институт машиностроения, бывший НИИ-88, а по сути, это для ракетно-космический отрасли тоже, что для авиации всемирно известный ЦАГА, находящийся в городе авиаторов Жуковском, так же как ЦНИМАШ находится в городе ракетчиков Королеве.

   В апреле 1996 года ЦНИИМАШ отмечал свой юбилей, организовав международную научную конференцию. От нашей фирмы на Филях было представлено пять докладов, включая мой доклад об использовании электродинамической аналогии при определении распределения температур в Мясищевском «Мини-Шаттле», который мы разрабатывали в конце 50х годов. Мой доклад приняли, я его сделал, а потом его опубликовали в одном из номеров журнала «Ракетная техника».

    Как водится на таких крупных конференциях, после регистрации нам выдали папки с программой конференции и тезисами докладов. Получив папку, я отошел в сторону стойки раздевалки и стал изучать ее содержимое. Неожиданно подошел наш бывший министр общего машиностроения Афанасьев Сергей Александрович и стал раздеваться рядом со мной. Он был при полном параде – две Золотые Звезды Героя Труда, медали Ленинской и Государственных премий. Таким я его еще никогда не видел.

    Он по прежнему крепок, не согнулся в своем двух метровом росте и по прежнему держит голову в «бычьей стойке», смотря  вниз так, что шея сзади образует с головой как бы прямую доску. Это и придает ему облик «бычьей стойки». Я смотрел как он раздевается, а в голове начали роиться мысли о том,  что вот рядом стоит человек, который сломал всю мою служебную карьеру и обрек на служебное прозябание, но который не смог лишить меня возможности заниматься творческим трудом. Конечно не он сам лично это сделал. Я был слишком малой сошкой для него, чтобы он связывался со мной, Высказав единожды неудовольствие по отношению ко мне в своем окружении и этого было достаточно для того, чтобы оно затем четко отслеживало его мнение и соответственно поступало в отношении меня. И это было по отношению ко мне во всех последующих десятилетиях у всех, кто находился на высших руководящих должностях. Это одно из железных правил аппаратных взаимоотношений, взращенных сталинской школой управления.

   Я стоял, смотрел, горестно размышляя, и так мне хотелось поздороваться и сказать, что я  один из тех, кому Вы сломали хребет, добиваясь от меня своих неправедных целей через других и, который не пошел на это.

    Афанасьев  практически сформировал ракетно-космическую отрасль, образовав в начале 1965 года министерство общего машиностроения, и стал его первым министром. Но когда мы провалились с лунной программой,  а затем и  со скопированным Шаттлом, что было по сути его провалом, друзья его потихоньку убрали из Минобщемаша и посадили на Минтяжпром, а потом и вообще спрятали, отправив на пенсионный покой. Иногда по вечерам, идя с работы, вижу его с сеточкой продуктов в руках. Обычный пенсионер. Вообще же это одно из позорных знамений нынешней нашей системы – полное забвение заслуженных людей, отдавших свою жизнь на укрепление государства.

   Ныне на конференции, сидя в президиуме и слушая выступления, он был прежним Афанасьевым. Весь внимание. Опираясь на стол одной рукой в полуобороте к выступающему, сосредоточенно слушал, изредка делая пометки.

   Стоя рядом с ним у раздевалки и горестно размышляя, я невольно издал тяжелый  вздох, на который он тут же отреагировал, повернувшись ко мне, и вопросительно посмотрел, явно ожидая от меня объяснения причины такого вздоха. Но я промолчал и стал продолжать заниматься своей папкой. Он повернулся к зеркалу и стал приводить себя в порядок. Так встретились слон и моська, раздавленная когда то слоном, как бы мимоходом, поскольку моська и не лаяла на слона и прожила тихо, занимаясь творческим трудом в свое удовольствие и не претендуя на высокие командные должности. И все-таки она тоже сделала немало для страны, в меру своих возможностей.

 

                          На  конференции

 

  Юбилей задумывался широко. Начали с зачтения приветствия директора НАСА из США, а затем вручили от него подарок – красиво оформленный эстамп из нагрудных виньеток астронавтов, летавших на Шаттлах.  От наших российских фирм и даже от Роскосмоса никаких официальных приветствий не поступило. Трудно было понять, с чем это связано. Однозначно можно утверждать, что это результат нашего всеобщего развала.

   Основной доклад сделал бывший тридцать лет директором института Мосжорин Юрий Александрович. Он сидел в президиуме не на почетном месте, а  где то в задних рядах. Даже не посадили рядом с нынешним директором Уткиным Владимиром Федоровичем. Это бывший последний генеральный директор днепропетровского КБ «Южное» - академик, двапжды Герой Труда и прочее в полном наборе.

   Мозжорин изложил полную историю создания ракетной техники у нас. Потом он все это издал в виде своих воспоминаний. Раньше это было за семью печатями, а теперь все это раскрыто и является одной из достойных страниц нашей истории и славных деяний нашей страны. А сколько аналогичных историй по другим видам техники не раскрыто и пылится в документах и умах еще оставшихся немногих, кто ее творил !

  Ныне в ЦНИИМАШ  6,5 тысяч сотрудников после значительного ухода многих сотрудников на заработки в коммерцию. Из этого количества 2 тысячи человек работает в Центре управления полетами космических аппаратов. В составе сотрудников 40 академиков различных академий, 50 докторов наук, 500 кандидатов наук.

   Ничего нового и интересного  больше не было. Новым для меня явилось выступление представителя РАН, который кратко изложил то, что было получено наукой с помощью космонавтики.. Это, очевидно, сотая доля от того, что получено, но вот, что  представило интерес для меня.

   Зафиксировано рождение новой звезды и в течение нескольких месяцев наблюдали разлет ее вещества. В спектре ее внешней оболочки зафиксировано, в основном, лини кобальта и железа. Вот вам и единство материального мира, когда  наблюдали процесс разлета вещества звезды и регистрировали те же элементы, что и на Земле.

   Произведен снимок Солнца в рентгеновском спектре с помощью которого на нем зафиксированы ядерные реакции и экспериментально подтверждено, что Солнце является ядерным реактором.

   Инструментально зафиксирована линия позитронов в космосе, появление которой свидетельствует о протекании в космосе реакций аннигиляции вещества. Этим экспериментально подтверждено наличие в природе антиматерии.

   Экспериментально зафиксирована скорость света в космосе больше скорости света. Исследование кометы Галлея позволило установить ее состав, массу и скорость истечения ее вещества, которые свидетельствуют о том, что она будет еще существовать 300 тысяч лет.

   Открыто самое загадочное явление не находящее  причин и источников – периодические мощнейшие всплески гамма излучения, забивающее все другие излучения. Получены значительные результаты по исследованию Луны, Марса, Венеры, других планет, солнечного ветра, космических излучений и магнитосферы вокруг Земли в широком диапазоне и на значительных расстояниях, не говоря уж5е о медико-биологических исследованиях.

   В выступлении Уткина ничего нового не было. Он говорил, в основном, о боевых ракетах и только о ракетах КБ «Южное», а об остальных вскользь.  Поэтому его выступление было весьма тенденциозно и односторонне. Вместе с тем он отметил, что у нас все время шли большие принципиальные споры по вопросам развития ракетной тех6ники, и привел только дискуссию по выбору ракетного топлива для боевых ракет. Но изложил ее не верно, подзабыв ряд существенных деталей.  Немного сказал о спорах по защищенности шахт от ядерных взрывах. А всего было четыре принципиальных и больших споров в ракетной технике, о двух из которых он ничего не сказал, но о которых мною написано в моих воспоминаниях « От самолетов к ракетам и космическим кораблям», вышедших в 2001 году.

   В заключении Уткин отметил, что наш громадный труд по боевой технике не пропал даром. Благодаря нему был сохранен мир на  земле. Эта мысль становится все более распространенной и общепризнанной.

                         

 

                               Б а н к е т

 

  Обычно банкеты на таких конференциях устраивают в день ее окончания. А здесь он был организован в первый день ее работы. Билеты – приглашения на банкет выдавали при регистрации не известно, по какому принцип и мне его вручили только одному из  нашей делегации.

  Банкет проходил в небольшом зале, а стол был накрыт весьма скромненько и не шел ни в какое сравнение по богатству со столом у нас на Филях, когда мы с американцами обмывали успешно проведенную нами защиту разработки функционального блока для международной космической станции  . И по количеству людей здесь было в несколько раз меньше. Я  встал у стола ближе к концу  и плохо слышал тосты, которые произносились с головного с тола От Афанасьева услышал две интересные вещи.

   Оказывается, при выходе постановления в 1946 году об образовании КБ и НИИ по космической тематике, все ведомства, включая Устинова,, считали, что их нужно организовывать в Минавиапроме. Но Сталин воспротивился этому, считая, что у авиации очень много дел и трудностей в своей области. Ракетная техника- это новое дело и оно сформируется еще не скоро, а решать задачи по доставке атомной бомбы нам нужно сейчас и этим должна заниматься авиация. Так, что не стоит ее отвлекать от своего многотрудного дела.

  И это действительно было так. Ведь первый ядерный щит страны был создан тна основе авиационного базирования. Это были стратегические бомбардировщики  мясищевские 3М и туполевские ТУ-95. Это потом пошли ракеты, когда вся эта плеяда, созданная в 1946 году достигла через десять лет блестящих результатов.

   И вместе с тем, решая ближайшую задачу, не учли тогда перспективность ракетной техники, несмотря на удивительные достигнутые результаты в Германии. Не оценили тогда и перспективность ракетной техники в освоении космического пространства.

  Сейчас, когда опасность военного нападения уменьшилась, а политики представили это, как конец «холодной войны» и конец противостоянию, что весьма сомнительно, на первый план в ракетной технике выходят космические, а не боевые задачи.

   А вот если бы Сталин принял тогда решение развивать ракетную технику в системе авиации, то она бы пошла уже тогда по иному пути. Вернее, наряду с баллистическими ракетами, уже тогда были бы созданы ракетно-самолетные многоразовые системы. Ведь у Мясищева еще в 1959 году практически был готов проект мини- Шатала. У Челомея в 1962 году был запущен первый в мире космический аппарат с крыльями, который осуществил тогда успешный спуск с орбиты на аэродинамическом качестве со входом в плотные слои атмосферы по самолетной схеме. Но затем верный сталинец Хрущев, переоценив ракетную технику, дополнил и развил Сталина в этом деле, прихлопнул все эти работы по самолетно-ракетной тематике, в результате мы безнадежно отстали в многоразовых возвращаемых космических системам.

   Вторая интересная мысль, высказанная Афанасьевым состояла в т ом, что он отмечает роль ЦНИИМАШ не  только в науке, но и в том, что институт значит5ельно помогал ему, министру, воевать с Генеральными конструкторами. Он посетовал: вы знаете, какие это тяжелые люди и как трудно было с ними, а институт всегда выступал арбитром.

  Известно, каким арбитром ! Он был нужен министру для того, чтобы готовить ему «научные обоснования» его мнения в борьбе с главными конструкторами. Это то, к чему меня принуждал Челомей по его заданию в эпоху «вторых ракетных дебатов» по поводу невозможности держать ракеты на боевом дежурстве более пяти лет. В этой фразе Афанасьев предстал, как ярчайший представитель высшего административного звена порочного командного управления советской системы, когда этих  руководителей НИИ превращали в «технических проституток», живших по принципу – чего изволите?  К Мозжорину это не относилось. Он во многом придерживался своих взглядов.

   Больше ничего интересного на банке не увидел и не услышал, кроме того, что Мосжорин не пошел за стол президиума, а оказался недалеко от меня через несколько человек. Встретившись взглядами, мы кивками поприветствовали друг друга. Мне стало обидно, что в тостах о нем никто не говорит из высокого начальства.

    После пары стопок, я подошел к нему напротив, оттеснив со спины какого-то моряка, и обратился к Мозжорину. Юрий Михайлович,  когда мы занимались делом, мы знали Мозжорина и сейчас я с пониманием отношусь к тому месту, которое вы заняли за этим столом, и предложил тост за него. После этого, окружающие попросили выступить того моряка, которого я оттеснил. Это оказался трех звездный адмирал, бывший начальник заказывающего управления ВМФ. Он произнес очень хороший тост о очень тепло отозвался о Мозжорине. После этого к Мозжорину стали подходить многие и лица у них прояснились после столь лестной оценки их прежнего руководителя, несомненно пользовавшегося популярностью у своих сотрудников.

 

 

                              МОЖАЙСКОЕ  ШОССЕ

 

                                    В   САФОНОВО

 

     В начале 80-х годов мне довелось вновь вернуться на конструкторскую работу и возглавить разработку корпусов изделий, разрабатывавшихся в нашем  КБ «Салют». Вернувшись в КБ, мне удалось после двадцати летнего перерыва, вновь вернуться к разработке корпусов из композиционных материалов, а тогда их называли слоистыми пластиками. Первым разработанным таким изделием был  обтекатель из стеклопластиков для головных частей ракет, и организовать их изготовление в Сафоново на заводе пластмасс.

   Спустя почти десятилетие вновь нам, уже в это реформенное время, пришлось вновь начать поездки в Сафоново на завод, ставшим теперь ПО «Авангард». Сейчас нам  понадобятся такие обтекатели  для коммерческих запусков иностранных спутников на нашем носителе «Протон». Причем за мизерную плату- всего 200-300 мл. долларов, в то время когда мировая программа запусков оценивается в 13 млрд. долларов. Мы запустим порядка 10-15 % от этой программы, а получим  порядка 2 %. Но мы и этому рады. Это ведь только начало и нам любой ценой нужно вырваться на мировой рынок космических запусков.

    Европа и Америка уже открыли рот от удивления, когда напрямую столкнулись  с нашими специалистами, от уровня их знаний и качества нашей космической техники. Уровень знаний наших специалистов на несколько порядков выше их специалистов. Для того, чтобы беседовать с нашим одним специалистом, им приходится приглашать нескольких специалистов разных областей знаний, поскольку у них очень узкая специализация сотрудников. Это  они поняли и начали  обсуждать эту проблему у себя .

   В Сафоново мы добираемся по Минскому шоссе, как и прежде, на автобусе туда и обратно за 4-4,5 часа в один конец.  Утомительно, но что поделаешь. Минское шоссе за эти десять лет как будто бы и не изменилось на первый взгляд. Но приглядевшись, увидишь большую разницу.

   Раньше по нему бегали наши машины – трудяги. Много было сельхоз. транспорта. Теперь этих трудяг почти нет. Попадаются две-три повозки с сеном, волокущиеся захудалым трактором. И все! Теперь же катят, в основном, иномарки и бесконечная череда красивых  больших фургонов, везущих в Москву всякую снедь. Они, как правило, группами утром едут  в Москву, а вечером из Москвы., Красиво идут, споро, но нигде ничего не нарушают. И полотно дороги стало значительно лучше. Попадаются, конечно, участки и с разбитым асфальтом, но редко. За дорогой следят, поскольку ее теперь освоили коммерсанты. Очень часто теперь стоят по обочинам всевозможные палатки  более мелких коммерсантов, а на крупных стоянках выросли прекрасные строения всевозможных таверн, кафе и прочих увеселений. А вот ресторан «Иверия» у Голицино по внешнему виду находится в запустении. Раньше это было место развлечения прежней элиты, а теперь здесь, что - то не видно новой элиты. Они не развлекаются нынче на виду у других.

     На выезде из Москвы в стороне от шоссе,  кто - то купил два павильончика и соорудил в них ресторан с номерами и закрытыми стоянками для машин.   В этот ресторанчик, называющийся  «У папы Карло», можно попасть только по телефонному обращению с продолжительным разъяснением цели посещения, имени и прочих данных о предстоящих посетителях. В газетах писали о появлении многих таких точек, открытых на выезде из Москвы по каждому шоссе. Вдоль самого Минского шоссе можно увидеть и ряд других примечательных изменений.

 

 

                          ОСТРОВОК   ЖИЛЬЯ

 

 Вдоль Минского шоссе в былые времена построили жилой  поселок «Сельская Новь» с индивидуальными коттеджами и рекламировали его как прообраз будущих сельских поселений. Какими жалкими и примитивными кажутся ныне те коттеджи по сравнению с  теми, которыми застраиваются окрестности Москвы и Минского шоссе в частности. Если за рубежом такие коттеджи, в основном, одноэтажные, распластавшиеся по земле, то наши нувориши гонят их вверх на 2-3 этаже и ставят их почти рядом друг с другом, из за того, что у нас размеры участков под строительство жилья выделяют по-прежнему маленькие. Это нелепые ограничения, как будто у нас мало земли, и из за этого уродуются не только тип и вид коттеджей, но и характер всего поселка.

   Встретилось несколько таких поселков по дороге, в которых дома были прижаты друг к другу настолько, что и окна открыть нельзя будет в рядом стоящих домах. Вид такого поселка ужасный и жизнь в нем будет не лучше, чем в коммунальной квартире или казарме. Наши нувориши даже этого не понимают. Или понимают, что бумажные деньги нынче не капитал и торопятся вкладывать наворованную у народа наличность хоть в какаю - то недвижимость. Она во все времена будет капиталом.

   Возле Голицино встретился другой тип поселка из высоких кирпичных многоэтажных домов, очевидно, для офицеров, выезжающих из за рубежа. Он спланирован прекрасно, и жить в нем будет удобно. Но зачем его поставили на расстоянии 5-8 километров от города ?  Очевидно рядом со службой офицеров. Ну а когда они уволятся, а дети вырастут, куда им деваться? Опять для людей будут проблемы. Мы не можем устранять одни проблемы, не порождая новые, еще более сложные и затрачивать еще больше сил на их преодоление.

 

                            ПАМЯТНИКИ  У ДОРОГИ

 

   Минское шоссе, как и все это направление, во время Отечественной войны было местом кровопролитных и тяжелых боев. Одна Вязьма чего стоит! И эти события не остались не отмеченными и не были забыты в годы Советской власти. Вдоль шоссе сооружено достаточно большое количество разнообразных памятников, стел и различных мемориальных сооружений.

   Взмывает на 96 километре ввысь полномасштабный макет истребителя ЯК-3, а по дороге стоят в нескольких местах танки Т-34 на пьедесталах. Правда, у Вязьмы танк одиноко застыл на большой пустынной и не ухоженной площади, а по краям ее кишит различный люд вокруг стоящих рядом множеством фургонов и другого транспорта. Мемориальностью в этом месте и не пахнет.

   На Смоленщине  шли очень тяжелые бои и в начале войны и в ее конце. Но в Московской области вдоль шоссе памятников  и обелисков существенно больше и по художественно- архитектурному исполнению они гораздо выше. А в целом все эти памятники достойны  профессионального описания и каталогизации. Но, очевидно, новой власти будет не до этого.

    В реформаторское время здесь появились уже свои, особенные памятники, характеризующие новое время. У каждого поста ГАИ возникли свалки разбитых машин. Их периодически увозят, но они постоянно пополняются. Автомобилизация пожинает свои страшные плоды. А ее жертвы видны по обочинам дороги. Вдоль нее очень часто попадаются в ухоженных оградах памятники с керамическими портретами в них. Это на местах аварий родственники ставят памятники погибшим в авариях. Таких памятников уже значительно больше, чем памятников погибшим в Отечественную войну. И это только за десять последних лет! А что же будет дальше? Если так и дальше дело пойдет, то Минское шоссе  превратится в пантеон жертв безумной автомобилизации. Известно, что на московской кольцевой автодороге на каждом ее километре погибает 2-3 человека.

 

                                             З  О  Я

   

    На 86 километре у поворота на Верею в ухоженном и уютном сквере стоит памятник Зое Космодемьянской. Мне много раз приходилось проезжать мимо этого памятника, и каждый раз не уставал им восхищаться. Мне не известен автор памятника, но он прекрасно изваял молодую, ничем не защищенную  гордую юность. Зоя стоит во весь рост в оборванном платье с завязанными сзади руками, высоко вскинув голову. Ее тело, застывшее в гордом полу изгибе, очень впечатляюще подчеркивает ее целеустремленность и удовлетворенность от выполненного долга. Именно этот звучащий полуоборот создает яркое впечатление от всей фигуры. Слава богу, что до этого памятника не добрались хулительная молва, развязанная ныне в печати против Зои. Эти писаки готовы продать все и всех, лишь бы выслужиться перед новой властью. Такие подонки, родившиеся до войны  и составили среду, из которой появились в войну всякого рода предатели, на территориях захваченных врагами. В тылу их почему то не было. Тыл заставлял тогда трудиться. Так хотелось бы, чтобы этого памятника не коснулись бы мутные волны разверзшегося реформаторства.

 

                               

                                     Д О Т   У   Д Н Е П Р А

 

   На 280-м километре под Минским шоссе, как бы с ленцой,  прошмыгнул не широкий Днепр, но с широчайшей заливной поймой.  Через Днепр переброшен  высокий новый мост, а  ребра старых опор прежнего моста тут же рядом торчат из воды. Внизу у нового моста  на небольшом пригорочке у Днепра стоит бетонный блок с амбразурами. Это был дзот во время войны, прикрывавший мост через Днепр.. Сейчас он весь зарос травой и кустарником, а его амбразура упирается в высокую насыпь нового моста, из которой ничего нельзя было увидеть. И только опустившись к дзоту, стало ясно, что эта новая насыпать появилась уже после войны. Без этой насыпи из дзота открывался хороший обзор, а старое шоссе проходило рядом и значительно ниже современного. И очень жаль, что этот сохранившийся исторический дзот находится в запустении.. Ведь он воевал и в нем, наверное, погибали его защитники. А он заброшен. Вот такой же точно дзот стоит на выезде из Москвы по этому же шоссе у моста через кольцевую дорогу. Он никогда не воевал, но прекрасно ухожен и оборудован в прекрасный памятник того времени.  Такого же внимания заслуживает и тот боевой ветеран, дзот-воин у Днепра.

 

                              ЦВЕТЫ  ВДОЛЬ  ШОССЕ

 

       Сидя у окна автобуса и наблюдая неспешно пробегающую обочину дороги, сделал неожиданное для себя открытие. Вся она усеяна полыхающим непрерывным ковром многоцветья. Это была завораживающая картина. Перед взором пробегала непрерывная череда сменявших друг друга, как бы картин-натюрмортов из цветов. В них было все – многоликость цветов различных форм и красок, удивительные сочетания разновысокости и форм растений и их композиционного расположения. Они располагались то группами однородных цветов, то вдруг рассыпались вперемежку, представляя собой цветущую мозаику.

    Вдруг картину оживляло какое-то растение или большой цветок, возвышавшиеся над группой других цветов. Как яркий коралл иногда вспыхивал отдельно стоящий едко желтый рослый цветок на фоне темного межстволья или среди белоснежных берез. Картину многообразия прекрасно дополняли вкрапления полян из темного или белесого ковыля, дикого щавеля или ивового куста, растущего своей раскинувшейся кроной прямо из земли.

   Наблюдение за этим цветовым калейдоскопом представляло большое удовольствие. Тональность цветов преобладала, в основном, бело-кремового цвета различных оттенков, а также желтого цвета. Яркими островками и целыми полянами вспыхивали люпинусы своим нежно фиолетовым цветом.. Общая тональность цветовой палитры цветов была не яркой и умеренной не то, что буйство красок на юге. Здесь же  в умеренной полосе, за всю трех сот километровую дорогу не встретился ни один ярко красный цветок. Удивило вначале и место расположения цветов. В основном они располагались прямо от обочины вдоль кювета и возле него. Чуть дальше к лесополосе и за ней буйного многоцветья уже не было. Вначале казалось это странным. Но потом стало понятно. Кюветы были постоянными источниками влаги.